Никто не хотел умирать!

Словачевский В. И. (Каменный брод)

Да, это весьма трагический период в истории нашего края. События в Каменном Броде, о которых пойдёт речь, были далеки от стратегических фронтовых действий. Уездный городок Новоград-Волынский, что в тридцати километрах от лесного посёлка, в те дни то и дело содрогался от смены власти, не раз переходя из рук в руки воюющих сторон и даже бандформирований. Со стороны казалось, что всё это где-то далеко, и чаша тяжёлых испытаний минует каменнобродцев. До определённого времени так оно и было.

Посёлок жил своей жизнью. Здесь действовала одна из первых созданных на Житомирщине партийных организаций. Были проведены выборы первого председателя и депутатов сельского Совета.

Под их началом в посёлке началось возрождение фаянсовой фабрики, которая до этого едва сводила концы с концами: пожар зимы 1916 года уничтожил почти все деревянные строения фабрики. Из тринадцати действовавших горен только в трёх обжигали фаянс. Качество продукции, к стыду мастеровых людей, славившихся до этого умением делать красивую посуду, в тех условиях было весьма низким. Да что говорить о качестве, когда порой не было даже красителей — основного компонента раскраски. Но тем не менее фабрика давала рабочим возможность хоть как-то кормить семьи. Ежедневно десятки телег с производимой посудой заводчане отправляли в сёла уезда с целью выменять на продукты.

И все жили надеждой на лучшие дни. А то, что где-то идёт война, в посёлке всё-таки ощущали: постоянно проводилась мобилизация населения на фронт. Созданный на заводе ревком и завком организовал охрану предприятия, посёлка, близлежащих сёл и хуторов. К тому же, при заводе действовало около двадцати команд по борьбе с пожарами. Они, как вспоминают старожилы, без дела не сидели. Почти каждую ночь что-то горело: посёлок не обходили стороной ни отдельные проходимцы и воры, ни незначительные разбойничьи группы. Охрана завода и посёлка постоянно была вооружена. И работы ей было достаточно. К счастью, все стычки с нежелательными гостями обходились без человеческих жертв.

Порой казалось, что в Каменном Броде установилась твёрдая власть. У людей даже появилась уверенность в завтрашнем дне. И ничто не предвещало страшную беду. Накануне 9 июля в посёлке появились первые беженцы из Новоград-Волынского. Среди них — несколько членов уездного ревкома: там дела складывались очень плохо. Воспользовавшись ослаблением обороны города, когда значительная часть солдат была привлечена на фронт, вооружённая банда Соколовского ликвидировала в городе советскую власть. Так что обстановка вокруг накалялась. Беспокойство усилило и то, что накануне секретарь ревкома Адамович отдал распоряжение охране:

— К вечеру сдать все винтовки в ревком.

Приказу пришлось подчиниться. Оружие сдали, хотя и недоумевали по поводу поступившей команды. Утром 9 июля в посёлке появились первые вооруженные всадники. Ещё спустя некоторое время улицами от леса к заводу промчались брички, заполненные вооружёнными людьми. Вскоре к прибывшим присоединились немало из числа местных жителей, близлежащих сёл и хуторов. Многие из каменнобродцев, почувствовав что-то неладное, заспешили с нехитрыми домашними пожитками к лесу. Но не тут-то было: везде разъезжали вооружённые всадники банды Соколовского. Они всех предупредили не покидать посёлок, и под угрозой применения оружия, отправляли обратно. В это время на площадь сгоняли всех евреев. Уже у самой конторы отделяли мужчин и строили их в стороне. В кругу еврейских семей, в основном многодетных, возникали крики и плач. Вскоре это превратилось в душераздирающие вопли и сплошной зов о помощи.

Дабы успокоить несколько сот мужчин, женщин, детей, стариков, один из организаторов облавы на еврейские семьи начал успокаивать присутствующих: мужчины, мол, будут отправлены в центр волости — село Рогачёв.

Народ вроде успокоился. Однако, когда отделили от всех согнанных еврейских семей более полторы сотни мужчин, а женщин и детей силой отвели подальше от этого места, люди снова заволновались. К числу незнакомых вооружённых людей всё больше присоединялось местных мужиков и молодых парней, помогавших прибывшим охранять отобранных мужчин. Со временем это давалось всё труднее. Вскоре прозвучала команда:

— Всем лечь на землю, руки — за голову, ноги — расставить пошире!

В таком положении люди пролежали на земле под палящим солнцем несколько часов. Они и не догадывались, что в это время в заводской конторе шли «горячие дебаты» по поводу того, кого следует освободить для дальнейших нужд завода. Многие, если не все из числа охранников, уже знали, что все распластанные на земле мужчины будут убиты. Наконец из конторы вышел председатель завкома Андрей Козаков и представитель прибывшей банды Быков, Они зачитали список освобождённых — фамилии пятерых рабочих. Остальных подняли, построили, окружив со всех сторон, и повели дорогой к лесу, в сторону Рогачёва. Но, как только вышли к лесу, а он весьма близко подходил к посёлку и заводу, обреченных остановили. В рядах бандитов началось какое-то замешательство. Уже потом, спустя годы, стало известно, что кто-то из местных пособников бандитов сообразил: далеко в лес входить опасно — обречённые на смерть могут разбежаться. Поняв неудачность замысла, бандиты дают команду возвратиться всем евреям домой. Как только те сделали первые шаги, прозвучала ужасная команда:

— Стреляй!

Тогда-то в своём последнем молении обратился к бандитам раввин, находившейся среди мужчин-евреев:

-Не убивайте их. Они ни в чём и не перед кем не виноваты…

Но головорезы никого не пощадили. Не все из бандитов были вооружены наганами и винтовками. В ход пошли косы, вилы, иные острые предметы. Началось что-то невообразимое, ужасное и неописуемое.

Место экзекуции плотно окружили. Вырваться было почти невозможно. На обречённых обрушивались кто с чем. На многих нападавших враз оказались…мешки с прорезями для глаз. Чтобы не узнали. Стрельба и ужасные крики о пощаде и помощи долетели в посёлок. О страшной судьбе мужчин — чьих-то отцов, сыновей и дедов — стали догадываться евреи, оставшиеся у конторы. Они хотели было поспешить на помощь…

Не тут-то было! Охрана чужаков из числа прибывших, ещё не известно откуда и с какой целью, предупредила всех:

— Только сдвинетесь с места и мы сейчас же всех погоним к заводскому пруду и там потопим! Как котят!

То, что намерение бандитов может осуществиться, было видно по их лицам и грозно взведённому оружию. Все поняли: в лесу творится что-то ужасное. Некоторым девушкам-еврейкам удалось вырваться из плотного кольца охраны. Но добежать к месту экзекуции им не дали женщины православных и католических семей: там уже помочь было невозможно, но погибнуть — да!

А в лесу стрельба и крики постепенно утихали. На месте ужасных убийств в лужах крови, лишившись жизни, лежали несчастные, так и не поняв, за что погибли. Неужели и правда только за то, что родились евреями?

Когда сотворившие своё гнусное чёрное дело нелюди удостоверились, что все уже мёртвые, начался акт вандализма и мародёрства. А может, и шабаш ведьм. Бандиты бросились выворачивать у мёртвых карманы, шарить по всей одежде в поисках ценностей.

Ещё раз удостоверившись, что все, лежащие на земле мертвы, бандиты оставили место побоища и возвратились к заводской канторе. О чём там среди головорезов шла речь — осталось тайной. Несомненно одно: каждый уже почувствовал, что отвечать за содеянное придётся перед людьми и совестью. Если последнее у кого-то из убийц было.

Ни устрашения, ни даже предупредительные выстрелы не удержали оставшихся в живых женщин, детей, мужчин. Все ринулись к месту побоища. Из воспоминаний старожилов известно, что крик бегущих к лесу людей напоминали многоголосицу. Бежали уцелевшие, но убитые горем женщины, дети. Бежали старики. Это был многосотенный поток людей, переполненный криками, рыданиями и непонятными возгласами рвавшихся к лесу. Этот страшный общий крик и плач во стократ усилился на месте страшной картины убийств.

Казалось, что и в посёлке, и в лесу всё остальное умолкло: лишь только плач и завывания обезумевших людей подымались ввысь, заполняя окружающее пространство. Женщины, дети, старики оплакивали отцов, дедов, сыновей, родственников. Посёлок погрузился в оцепенение. Тот плач и стон не умолкали ни вечером, ни ночью, ни на следующий день, когда началось погребение погибших. Их хоронили прямо на месте убийства – отправлять покойников на еврейское кладбище в Рогачёв некому было. Отсутствовали для этого и возможности.

Среди лежавших на окровавленной земле сельчане обнаружили девятерых раненых, которых посчастливилось привести в чувство, перевязать и …спрятать. Опасность-то не миновала. Так оно и получилось.

Охота на мужчин-евреев продолжилась и на другой день. Многим всё же посчастливилось бежать. Но к ночи некоторые люди стали возвращаться из леса к крайним хатам, не подозревая, что там на них уже поджидают вооружённые бандиты.

Не повезло в тот день заводскому врачу Кисельгофу Н.А., за которым так охотились прибывшие из банды Соколовского. Его, уже мёртвого, на глазах семьи, в которой было две малолетние дочери, привязали к лошади и волочили улицами посёлка. Вооружённая группа нелюдей весь путь следования колотила плетями бездыханное тело.

К вечеру все убитые были похоронены. Так в Каменном Броде образовалось ещё одно кладбище, имеющее свою точную дату образования — 9 июля 1919 года. Ещё многие дни посёлок находился в оцепенении. Казалось, что в нём жизнь остановилась. Или превратилась в адские мучения. То в одной, то в другой из многих десятков еврейских хат доносился плач, продолжавшийся многие дни.

Из посёлка организаторы кровавого побоища банды Соколовского вскоре ушли. Сначала в соседний хутор Золотёк, где они базировались. Заторопились из посёлка и те, кто помогал бандитам: всяк чувствовал неотвратимость возмездия. И она в скором времени наступит.

Тем временем в Каменном Броде люди организовали детдом, в котором стали содержать более сорока осиротевших детей…

Бравые вояки одного из отрядов банды Соколовского, которые временно базировались на хуторе Золотёк, уже на третей день убрались восвояси. Вот только, что было делать их прихвостням, при содействии которых в посёлке состоялась резня? Их было немало. И те, кто присоединился к соколовцам, наверное, чуяли, что и их ждёт неминуемая расплата. И она наступит. Уже в августе.

Первой она настигнет главного вояку — Дмитрия Соколовского, который погибнет от бомб А.К. Мирутенко. Через десятилетия его дальний родственник возглавит фаянсовый завод в Каменном Броде.

Что же касается местных прихвостней и таких же нелюдей из ближайших сел и хуторов, то вскоре почти все они предстанут перед правосудием. Как известно из документов и газетных публикаций по делу о кровавом погроме в Каменном Броде, семь человек было приговорено к расстрелу. Около десяти получили разные сроки заключений. И лишь только один из них был оправдан.

Однако не всех постигло наказание. Многим удалось бежать. Некоторые из палачей даже в послевоенные годы навещали родных в поселке. Правда, делали это, боясь самосуда, исключительно в ночное время, хотя и добирались издалека.

Просматривая материалы дела о погроме в Каменном Броде, невольно обратил внимание на возраст активных участников резни: бандиты привлекали к своим кровавым делам несовершеннолетних — значительная часть преступников и убийц, попавшая в руки правоохранительных органов, были моложе семнадцати лет. Сколько нужно было вселить в души этих юнцов ненависти, чтобы они с вилами и косами шли убивать людей? Даже старших по возрасту. Не дай Бог, чтобы такое когда-то и где-то повторилось. Автор не называет фамилий этих «героев»: дети за родителей отвечать не должны.

Как и внуки. Тем более, что многие антихристы своё уже получили…

Сегодня подчеркнуть хочется другое. Суд сурово наказал исполнителей. По закону. Безнаказанными остались организаторы и те, кто вдохновил местных прихвостней. Они по делу не проходили. Но возмездие их постигло в иных обстоятельствах.

И всё же, какая причина послужила тому, что подобная резня могла состояться в сравнительно небольшом и мирном лесном посёлке? Спустя десятилетия можно предположить: соколовцы имели достоверные данные о том, что Новоград-Волынский уездный ревком периода конца 1918 и начала 1919 годов состоял в основном из рабочих Каменнобродского фаянсового завода во главе упомянутого в первой публикации врача Кисельгофа Н.А. Ликвидировав Советскую власть в Новоград-Волынске в начале июля 1919 года вояки так называемых повстанческих отрядов Соколовского направились в Каменный Брод с целью ликвидации основного ревкомовского очага.

Позже стало известно: в посёлок бандиты не рискнули пойти всем отрядом, зная о том, что заводчане основательно вооружены. Даже факт предательского решения секретаря ревкома Адамовича о разоружении охраны поселка не стимулировал всю ватагу соколовце явиться в поселок – как бы чего не вышло. Был избран весьма примитивный прием: расправу учинить народным методом. Мол в поселке народ косами и вилами устроит погром. Но народной расправы не получилось. Её и не могло быть. Впрочем, в семье не без урода: прихвостней подобралось немало. Им потом не помогли ни заблаговременно приготовленные мешки с прорезями для глаз, чтобы никто не узнал убийц в лицо, ни слишком юный возраст некоторых из головорезов.

События 9 июля 1919 года в Каменном Броде стали одной из самых страшных страниц всего края. Сейчас некоторые — политики возводят организаторов еврейского погрома в ранг героев и борцов за независимость. Прибавилось ли доблести «…лицарям украiнскоi звитяги доби визвольних змагань 1918-1920 рокiв» как это через десятилетия охарактеризует на своих страницах одна житомирская газета, поместив в одном из мартовских номеров публикацию Романа Коваля «Соколовськi»? Весьма сомнительно. В ней нет ни слова о погроме в Каменном Броде. Да и как упоминать? Какая же тогда выйдет «звитяга»? Была — бессмысленная резня Ничем не оправданная. Какой «звитягою» и масштабностью стремлений не наделяй намерения повстанцев из банды Соколовского. От этого ничего не изменится.

Следует подчеркнуть что о погроме в Каменном Броде 9 июля 1919 года написано в своё время было немало. Многие документы удалось собрать, особенно публицистические. О погроме упомянуто в большой публикации специального номера бюллетеня Укрфарфортреста за 1927 год. В своё время еврейская газета «Правда» (такая выходила в 20-30 годах) об истории каменнобродских евреев поместила подвальную статью на двух страницах. Двадцатистраничные воспоминания оставил бывший журналист и военный корреспондент C.Я. Диамант. В разных газетах были напечатаны воспоминания бывших членов Новоград-Волынского ревкома Й.А.Кулаковского и А. А. Стополова. Обширные воспоминания оставила и дочь врача Кисельгофа — Ф.Н.Грозина. Каким-то образом сохранилась копия письма известного в своё время украинского кинорежиссёра Арнольда Владимировича Кордюма.

Известный киношник, узнав о трагической судьбе каменнобродского лекаря Н.А. Кисельгофа, задался намерением создать о нём документальный фильм. Но прежде он решил не то через центральную прессу, не то через высокопоставленные партийные органы выяснить: почему предан забвению подвиг целого состава Новоград-Волынского уездного ревкома и его председателя Н.А.Кисельгофа (Наумова), имя которого своё время носил каменнобродский фаянсовый завод. Не успел. Смерть распорядилась по-своему.

Во всех этих документах и воспоминаниях часто находишь словосочетание «банда Соколовского». Встречается оно и на надгробных камнях на еврейском кладбище в Каменном Броде Видимо, ужас осознания неоправданности гибели стольких людей оставил по себе неизгладимый след. Да такой, что раны не могут зарубцеваться до сих пор.

Автору этих строк удалось в своё время встретиться с десятками очевидцев того страшного дня лета девятнадцатого года. Многих из них уже нет в живых. Остались только фотографии и свидетельские показания. Д иначе быть не могло. И каждый из них (будь то еврей, католик или православный) так и не смог хотя бы предположительно указать на повод для совершения этих убийств. Или оправдать содеянное грешниками. До сей поры многие так и теряются в догадках. Среди убиенных не было никого из уездных ревкомовцев. Сам Н.А.Кисельгоф был убит лишь только на второй день. Ну и раввина причислить к большевикам было бы, по крайней мере, абсурдно. Да и может ли подобная вакханалия каким-то образом быть оправданной?! В душах многих поколений людей разных национальностей резня, организованная соколовцами, оставила горький осадок в душе. Скажу сразу, круглая дата не послужила основным поводом тому, чтобы так детально рассказать о том страшном дне. Скорее, хотелось напомнить некоторым «звитяжцям», что в истории весьма негоже подходить к ее фактам и событиям с определенным намерением и желанием выдёргивать то, что «будет смотреться».

В числе немногих оставшихся ныне в лесном посёлке евреев, мне приходилось, готовя этот материал, встречаться с долгожительницей Бару Рахиль. Ей подростком пришлось вместе со своей семьёй пережить эти страшные дни. И через десятилетия она так и не могла сдержать слез. А ведь эта женщина, к тому же оставшаяся вдовой советского офицера, погибшего на фронте в Великую Отечественную, на своём веку пережила столько потрясений, что не перечесть. Тогда она потеряла добрый десяток близких и дальних родственников. А ведь таких были сотни. Каково им было залечивать эти раны, если их можно было вообще залечить? Её воспоминания о дне — 9 июля могли бы послужить основой для отдельной публикации.

Прошли годы. Вокруг лесного посёлка образовалось немало могил от новых погромов. Уже периода прошлой войны. Признаться, впервые официально с участием многих жителей посёлка и гостей были возложены цветы к этим захоронениям лишь только в 1996 году. В тот день в поселковом клубе состоялся тематический вечер, посвящённый исключительно евреям. И тому была особая причина: евреи посёлка среди местных жителей разных национальностей больше всех пережили бед и потерь. Пусть это сравнение не будет в обиду католикам и православным, тоже пережившим немало горя. Впрочем, таким «показателем» гордиться не стоит.

Скорее, это повод для слез …

6 комментариев
  • инна
    Posted at 22:12h, 14 октября Ответить

    Здравствуйте!
    Я — правнучка дочери доктора Киселгофа Берты.
    Бабушка рассказывала, что бандиты взяли заложников за Кисельгофа и он застрелился.
    Спачибо Вам.

    • Zyama
      Posted at 23:30h, 15 октября Ответить

      Здравствуйте! Очень рад, что Вы «нашлись», т.к. я давно хотел познакомиться с потомками Вашего знаменитого прадеда. Дело в том, что мой прадед Хаим-Лейзер Перельмутер и Ваш прадед были судя по всему большими товарищами еще с 1905 года. На сайте у меня есть уголовное дело 1905 года на моего прадеда –там очень часто фигурирует и Ваш прадед.
      Скажите, сохранились ли какие-то у вас старинные фотографии с Вашим прадедом и его товарищами, а также иные фотографии до 1930 года из Каменного брода?
      Что касается самоубийства Вашего прадеда –это было не совсем так. Почитайте у меня статьи на сайте очевидцев погрома Там есть данные, что бандиты взяли в заложники его дочку маленькую и он застрелился, видя этот ужас….

      • инна
        Posted at 08:21h, 16 октября Ответить

        Здравствуйте.
        Ничего у нас не сохранилось, т.к. прабабушка умерла в 1920 году от тифа. старшая дочь Женя ушла воевать, а три младшие попали в детский дом.
        Я была знакома со всеми тремя его «маленькими дочками» и ни одну из них не брали в заложники.

        • Zyama
          Posted at 11:50h, 16 октября Ответить

          А гит э вох! Жаль, что никаких фото и иных документов у вас не сохранилось о Вашем прадеде. Такие материалы очень «ценны» с точки зрения истории и памяти, поэтому я на этом сайте их собираю, пытаясь как-то «сохранить и раскрыть». Так что имейте в виду — вдруг в каком-нибудь альбоме у какой-то дальней родственницы что-то найдете 🙂 По-поводу истории гибели Нахемии Кисельгофа — очевидно, что у вы владеете более достоверной информацией. Некоторые свидетели погрома и рассказчики считали, что дочку взяли бандиты и он это увидев, не выдержал и застрелился, некоторые полагают, что он это сделал до того. У вас же — другая версия… Слишком много времени прошло.
          Вы смотрели уголовное дело за 1905 года на моего прадеда Хаима Перельмутера? Там очень много ваш прадед фигурирует. Кстати! В архиве видели отдельное уголовное дело на вашего прадеда. Уверен, на 100%, что там может быть посемейный список и много, что связано с его личностью, может быть даже его фотография. дело на моего прадеда было около 120 страниц, думаю, что и на Нехемию — тоже есть «объемный» томик :-)).

          • инна
            Posted at 14:23h, 16 октября

            А как можно посмотреть уголовное дело?
            старшая дочь Фрума Грозина много лет боролась за то, чтобы заводу вернули имя Наумова. Все документы были у неё. Я свяжусь с её сыном, но берут меня сомнения, что он что-то сохранил.

          • Zyama
            Posted at 16:02h, 16 октября

            Раздел «собранный документы» — по родословной Перельмутер — уголовное дело… (это по моему прадеду Перельмутеру (там Ваш тоже фигурирует), а так по Вашему — есть отдельное дело в архиве (его там видели) в Киеве.. Про документы у сына Фрумы — спросите, хуже не будет, а вдруг… :-)). Я Вас на facebok добавил..

Post A Comment