Элиас Хейфец. Избиение Евреев на Украине в 1919 г.
Под ред. Томаса Зельцера (Евр.-Укр. Комитет Красного Креста) (Нью-Йорк, 1921)
Перевод и примечания Александра Копельберга (Израиль, 2010)
Корректировка и адаптация Евгении Шейнман (США, 2010)

Свидетельские показания Веры Борисовны Розенштейн.

Местечко Эмильчино, Новоград-Волынского уезда, расположено в 15 верстах от станции Яблонец, Коростенско-Шепетовской ветки Подольской железной дороги. Население Эмильчино составляло 4 или 5тыс., из них от 2 до 2,5 тыс. – евреи.

До войны в самом местечке и вокруг него проживало много немцев-колонистов, с началом войны их вывезли в восточные губернии. Некоторые из них вернулись в 1918 г и поселились на прежнем месте.
Отношения между евреями и христианами были долгое время хорошими, напряженность отсутствовала. Еврейское население, очень отсталое в экономическом плане, в политическом плане было, особенно молодежь, пропитано духом сионизма и еврейства.
Христианское население было довольно зажиточным и всегда относилось с большим дружелюбием к евреям. То же отношение, пpoявившееся в особенно энергичной помощи во время погромa, наблюдалось также со стороны части местных интеллигентов-христиан, священника и учителей местных школ.

9 апреля, в полночь, в местечке появился конный отряд численностью в 500-600 петлюровцев, направлявшийся, как впоследствии выяснилось, из Олевска в Новоград-Волынский.
Первым делом, они разгромили еврейский « ночной патруль». Еврейский «патруль» был обычным явлением в этой части Украины. Впервые он появился [в Эмильчино] после свержения гетмана и состоял из 30 евреев. Отсутствие сильного и стабильного правительства и возникновение, вслед за этим, внутренних распрей, вынудили еврейское население заняться обеспечением самообороны или, по крайней мере, ее видимости.

С самого начала этот караульный отряд не был вооружен согласно пожеланиям самого еврейского населения, и таковым он оставался на протяжении всей своей истории. Кроме этогo местечкового еврейского патруля, существовала вооруженная стража из 10 “наймитов” (как их назвали в местечке), состоявшая исключительно из русских, а также милиция, насчитывавшая 15 человек.
Все еврейские обитатели местечка мгновенно узнали о прибытии [конного] отряда и забеспокоились.

Несмотря на ночное время, они высыпали на улицы и решили послать [к командиру отряда] делегацию из наиболее авторитетных представителей еврейского населения, во главе с руководителем еврейской общины (Шнайдерманом, владельцем магазина готовой одежды). Когда они поинтересовались, что это за отряд, откуда и куда он направляется, командир ответил, что они держат путь из Олевска в Новоград-Волынский, и что завтра они продолжат поход. Он попросил предоставить ночлег и провизию для отряда. Получив успокаивающий ответ, делегация вернулась к группам евреев, ожидавшим ее прямо на улицe, и тотчас же начался сбор хлеба для отряда.

Но внезапно около часа пополуночи несколько солдат из отряда, проходя мимо евреев, которые еще не разошлись, закричали: « Эй, евреи, а ну по домам или мы начнем стрелять!» Это угрожающее предупреждение, а также еще несколько подобных угроз, последовавших вскоре и не менее грозных, показала евреям всю степень недружелюбия, которую можно было ожидать от отряда. Они тотчас же начали прятаться, отослали девушек в начальную школу, под защиту учителей и местнoгo мирового судьи. Остальные спрятались у крестьян, но некоторым это не удалось, и они остались дома.

В доме, где снимала квартиру семья Розенштейн, были расквартированы двoe из отряда, которые называли себя «командирами». Вначале Розенштейны думали, что опасность миновала, и что «командиры» не позволят причинить ущерб дому, и поэтому семья Розенштейнoв решила остаться. Внезапно прибежал сын хозяина дома и сообщил, что «командиры», которые квартируют у них в доме, хвастались участием в еврейском погроме. Не успели они принять какое-либо решение, как раздались выстрелы и послышались крики. К утру выяснилось, что солдаты палили в воздух, врывались в дома и требовали денег. Хотя они и не были местными жителями и никого не здесь не знали, они направлялись к евреям, намеченных для ограбления, и называли их по именам. Это, наконец, заставило семью Розенштейн решиться убежать из дома, чтобы где-нибудь спрятаться. Поэтому они побежали к соседу, немцу-колбаснику. Он привел их к жилищу слесаря-поляка, которое больше смахивало на сарай, чем на дом, и было расположено в глубине двора. Сама мисс Розенштейн [рассказчица] убежала к своей тетке, но когда ближе к утрy выяснилось, что солдаты особенно интересуются молоденькими девушками, она прибежала обратно, чтобы быть c сестрoй, остававшейся в доме слесаря-поляка. Но там все было переполнено, поэтому поляк oтправил ее к немцу-колбаснику.

Утром, вместе с огромной толпой крестьян из окрестных сел, в основном, “кацапов” (украинцeв) ( 1) из деревни Нития (2 ) (в восьми верстах от Эмильчино), солдаты начали врываться в магазины и вместе с крестьянами выносили все, что там находилось. Так продолжалось до двух часов дня. К этому времени один еврей был убит; первой жертвой погрома в Эмильчино, стал Хайкель Брауcман, 50 лет от роду, который выбежал из дому спасать свой скобяной магазин. К двум часам дня, из 100 магазинов, более половины были разграблены.
B это же время солдаты начали ходить по домам, в сопровождении групп [пришлых] крестьян, которые были раззадорены солдатской пропагандой. Местные крестьяне приняли участие в грабежах лишь в очень незначительной меpe. Так продолжалось весь день. К ночи волнения особенно усилились. Разносились слухи, что солдаты обещали убить все население ночью. Ночь прошла, однако, тихо.

К утру 11 апреля отряд ушел из местечка в направлении Новоград-Волынскa. Евреи думали, что все окончилось и начали возвращаться в свои оставленные жилища. Но вдруг снова появился отряд. Позднее говорилось, что той ночью, хорошо выпив, солдаты начали ссориться и один был ранен. Солдаты решили воспользоваться этим инцидентом и дать ему надлежащее применение. Поэтому, отойдя на расстояние восьми верст и достигнув села Сереб ( 3), они повернули назад и ворвались в местечко, чтобы довершить его опустошение. Kкрестьяне сопровождали их и в этот день.

Магазины, которые не были ограблены накануне, были взломаны, и, чтобы с ними покончить, их подожгли. Перед входом в магазины солдаты установили пулеметы и угрожали застрелить любого, кто попытается потушить пожар. Поскольку горящие магазины были расположены по соседству с церковью и пламя пожара угрожало перекинуться на нее, священник вышел к толпе с крестом в руках и обратился к ней со следующими словами: «Я не защищаю евреев и их собственность, но вы уже пролили достаточно крови, и достаточно пограбили, кроме того, помните, что теперь может пострадать даже церковь».

Эта речь возымела эффект, больше поджогов не было, но грабежи в домах продолжались.
К утру отряд ушел из местечка, оставив его полностью разграбленным и разрушенным. За два дня погромa 11 человек было убито, 18 магазинов сожжено, награблено более 300.000 рублей дензнаками и от 21 до 23 миллионов рублей товарами и частной собственности (по приблизительной оценке).